«У тебя головокружение от переизбытка магии и успеха, это до добра не доведёт», – Рассекающая тоже разогревается.

«Держите себя в ру… в кобуре и в ножнах», – прошу я. Мне не по себе от ожидания последствий нашей вылазки, от страха за Арена, от того, что Пушинка опять куда-то запропастилась, а ещё хочется убедиться, что с Никой действительно всё в порядке, и снова тревожит вопрос: как с нами поступят остальные правители Эёрана?

Среди почти нескончаемого вороха костюмов Арен отыскивает мне расшитое спиралевидным узором золотое сюрко, золотые штаны, рубашку и сапоги. Не думала, что такие вещи в принципе существуют, но в этой гардеробной, похоже, есть всё – и такой же парный костюм Арену, набор золотых наручей и два обруча-диадемы с жёлтыми бриллиантами.

Наши роскошные ножны и оружие прекрасно с ними сочетаются, словно были созданы под чисто золотое облачение.

Арен с восхищением оглядывает меня, поправляет пряжку на поясе ножен, проводит кончиками тёплых пальцев по моим рукам.

– Ты такая красивая, такая… я никому тебя в обиду не дам.

Сердце трепещет. Я часто моргаю, стараясь избавиться от навернувшихся слёз.

«Ой, что будет, – причитает Рассекающая. – Что будет?»

Хотела бы я это знать.

– Ты тоже красивый, Арен, – шепчу я и, уткнувшись лбом ему в грудь, вдыхаю родной запах. – Мы ведь справимся?

– Конечно.

Взяв за руку бережно, но твёрдо, он выводит меня из гардеробной и подходит к узкому окну. Взмахом распахивает створки. Неохотно отпуская его ладонь, признаюсь:

– Такое ощущение, что сейчас начинается самое сложное.

– Так и есть.

Ну, да, нашёл чем утешить. Протиснувшись в окно и зависнув в воздухе, Арен с удивительно спокойным видом ждёт меня, даже улыбается немного. Протягивает руку, приглашая следовать за ним.

«Похоже, скучать нам не придётся», – Пронзающий не может обойтись без замечаний.

Во всём мире опять нарастает чудовищный гул, всё дребезжит, вибрирует каждая косточка. Эёран вздрагивает.

Шагнув на подоконник, пролезаю в щель окна и распахиваю крылья.

Парк исчерчен тенью защитного купола-решетки. Тёмен превратившийся в крепость дворец. Хищные живые изгороди опять сменили конфигурацию. Вода струится по желобам магической печати. Отряды суровых гвардейцев шагают по дорожкам. Всё выглядит злым, ощетинившимся, ожидающим удара.

Мы пролетаем к покрытым каменной бронёй стенам.

Несмотря на изменения дворца, Арен безошибочно находит нужное окно. Створки распахиваются от его резкого толчка, он первым приземляется на подоконник и убирает крылья, чтобы проскользнуть в зал.

Я смело пробираюсь за ним и застываю на подоконнике.

В озарённой магическими сферами огромной гостиной полно существ: сидящая на диване Ланабет, стоящий рядом император, Элоранарр и Линарэн в мундирах, Видар, Шарон Фламир и похожий на него темноглазый мужчина в такой же алой мантии, другие драконы, пять диких на вид бледных голодных архивампира со вздувшимися венами, восемь эльфов с разными дольками круга в гербах на груди, среди них отец Валариона Сейран и Беарион, дочь которого мы случайно спасли, люди – и все в коронах и венцах.

«Ой-ой», – Рассекающая опять нагревается.

Все смотрят на нас так… сурово.

«Кхм, а я лучше действую издалека», – напоминает Пронзающий.

Арен протягивает мне руку. То ли галантность проявляет, то ли не даёт убежать. Ну, что делать: спрыгиваю в зал и улыбаюсь:

– Здравствуйте.

Мы тут недавно лишили Эёран лёгкого способа спасения, вы только сразу нас не убивайте, мы жить хотим.

Глава 24

В ответ – молчание. Все продолжают странно смотреть на нас. Тут есть и оборотни: три желтоглазых старика в бархатных одеждах, с серебряными подвесками в виде лун на широких сплетённых из золота и дерева цепях. Бледный король Озарана стоит чуть в стороне, презрительно изогнув губы, уголок которых подёргивается. В его светлых глазах смесь презрения и опаски.

Молчание затягивается. Здесь собрались правители стран, они в большинстве, но никто не осмеливается заговорить о том, что меня с Ареном надо убить во благо Эёрана. Или не меня с Ареном, а Сарана с его денеей? Судя по надменному виду озаранского короля всё же нас с Ареном.

Арен тоже не спешит объясняться, неспешно осматривает каждого из посетителей. Император, как и многие из правителей, отводит взгляд. У Ланабет гневно раздуваются ноздри. Под её спиной слишком много подушек. Рядом с ней стоят только братья Арена, в радиусе трёх метров от дивана больше никого нет. Элоранарр непривычно серьёзен, ближе подступает к Ланабет. На руке рисующего что-то на планшете Линарэна натянута перчатка с золотыми и кристаллическими вставками.

Санаду вздёргивает бровь, и сеть капилляров вокруг алого глаза проступает ярче. На его изуродованном голодом лице читается… любопытство, словно он догадался, что мы что-то натворили. И лишь то, как Санаду прокручивает на указательном пальце перстень, выдаёт его волнение. Белокурый глава эсганского кантона покачивает в руке небольшой хрустальный шар. Статная архивампирша в брючном костюме смотрит только на императора. Беарион с неожиданным интересом изучает заострённые кончики своих сапог. У него, в отличие от остальных семи эльфов, на плечах и груди полукругом лежит широкая цепь с эмалированными листьями и цветами, да и корона отличается от корон остальных наместников: зубчики-бутоны выше, по ободу сверкают изумруды.

«Они мне не нравятся», – сообщает Рассекающая.

Мне сейчас тоже здесь никто особо не симпатичен, кроме мамы Арена.

Так кто же начнёт разговор? Кто скажет нам в глаза, что мы должны умереть? А может, они не стыдятся желания принести нас в жертву, а лишь боятся Арена и легендарной силы, которую даёт ему связь со мной?

Оглянувшись на остальных, вперёд выступает Беарион:

– Арендар, думаю, ты уже знаешь о сложившейся в Эёране ситуации и тех мерах, которые необходимо принять для нашего общего спасения.

Началось… сцепляю руки.

– Да, – роняет Арен.

– Ты должен поймать Сарана с его деней и притащить их в Пат Турин. Мы поможем это сделать, только скажи, чем.

Поднимаю ошарашенный взгляд на Озаранского короля: презрительно скривив губы, он отворачивается.

«Ха, – Пронзающий чуть не выскакивает из кобуры. – Они струсили. Решили сделать грязную работу вашими руками».

– Нет, – спокойно отзывается Арен.

Беарион беспомощно оглядывается. Вперёд выходит светловолосый глава эсганского кантона, на его бледной коже очень ярко проступают вены, губы неестественно яркие. Он обрушивает на нас режущий слух голос:

– Ты не понимаешь: мы в любом случае сделаем это с Сараном и его денеей или с вами. Сейчас или позже, когда уменьшение магии ослабит даже вас, но лучше сделать это до того, как потери магии станут необратимыми и погубят Эёран.

– О чём вы? – Арен обнимает меня за плечи. Внутри всё сжимается от тревоги: как они отреагируют на правду? И зачем Арен над ними издевается, лучше бы всё сказал… хотя так он узнает, кому из присутствующих какой вариант решения проблемы ближе.

Стиснув шар, скаля заострённые зубы, белокурый архивампир поясняет нам, как умственно отсталым:

– Для существования магии нужна магия. Чем её меньше, тем медленнее она восстанавливается. Твой брат сделал расчёты. Для спасения мира у нас осталось совсем мало времени.

– Что ж, раз времени мало, – Арен окидывает всех серьёзным взглядом, – значит, вы согласитесь с моим планом.

– Каким? – удивляется Беарион.

– Снять печать, пустить сюда Безымянный ужас и сразиться с ним.

Несколько мгновений тишины (правители кто бледнеет, кто переглядывается, кто стоит с приоткрытым ртом или растерянно моргает) сменяются волной вздохов и шепотков. Добрый-добрый Арен умеет шокировать.

– Ну же, – подначивает он, едва сдерживая презрение. – Вы сильнейшие в Эёране, правители, надежда и опора своего народа. Сразитесь. Почему всё, чего вы хотите, это забиться в норку и трястись, пока кто-то решает проблемы за вас?